- Я в порядке. – голос Селвина Фэйдена был холоден и быстро взглянув на него, Лилит столкнулась с сердито сдвинутыми бровями и ледяными глазами. – Это вышло случайно. Заслушался как мистер Роджерс нахваливал горничную.
Стиснув зубы Лилит еле сдержалась, чтобы не бросить в мужчину осколками бокала, но здравый смысл взял вверх. Про себя обозвав мистера Фэйдена индюком, она поклонившись отошла и постаралась больше не прислушиваться к разговору за столом.
Оставшийся вечер прошел спокойно, но устав от поездки и нескончаемых дел по дому, Лилит еле стояла на ногах. Все прошедшие дни окончив работу и проведав уже спавшую бабушку, она отправлялась к своему любимому холму, чтобы прислонившись к старому дереву, вдыхать свежий воздух. Именно там она могла поплакать вдоволь, ведь Лилит не показывала никому, как ей тяжело, но в душе ее зияла огромная дыра. Внезапная смерть отца, весть о потере всего, что у них было, болезнь бабушки, новый хозяин поместья и его причуды непосильным бременем легли на плечи девушки. Когда-то она представляла свою жизнь совсем иной, но теперь....
Теперь вместо того, чтобы быть госпожой, она стала горничной. Возможно, работа в ателье и не была более престижной, но там Лилит чувствовала себя спокойно. Миссис Ронт относилась к девушке с уважением и любовью, как к родной дочери и это так привлекало Лилит. Ведь она совсем не знала материнской ласки и несмотря на заботу со стороны госпожи Зерин, ей всегда не хватало мамы.
Оставшись в доме на правах обычной горничной Лилит пожертвовала своим спокойствием ради спокойствия бабушки. Безусловно она была благодарна мистеру Фэйдену за то, что он не выгнал их за порог, однако... Лилит все время чувствовала недовольство, раздражение и гнев со стороны Софии, пренебрежение от самого Селвина, безразличие от супруга старшей сестры хозяина дома Фрэнка Тейлора и лишь только Алия благоволила Лилит, мило улыбаясь девушке.
Все это эмоционально истощало Лилит и спокойствие она находила только на обдуваемом всеми ветрами холме. Вот и сегодня, закончив работу и еле волоча ноги, Лилит все же брела в сторону своего любимого места, кутаясь в длинный платок, накинутый на плечи и крепко сжимая масляную лампу в руке. Девушка не знала, что из окон дома за ее удаляющейся фигуркой наблюдали несколько человек.
***
- Когда ты уже выставишь ЭТУ недотепу из дома? – София сложила руки на груди и ждала ответа.
Селвин лишь тяжело вздохнул и отойдя от окна, опустился в мягкое кресло.
- Ты хочешь, чтобы я выгнал старую больную женщину, зная, что за пределами этого дома она может умереть?
- Я говорю не о бабке... Я говорю о Лилит! – даже имя девушки прозвучало уж больно уничижительно. – Я каждый день вижу ее лицо и мне хочется... Мне хочется причинить ей боль!
- София, не думаю, что это хорошая идея. – покачал головой мужчина. Весь этот разговор был ему в тягость.
- А какая хорошая? Какая хорошая, Селвин? Мы ехали сюда отомстить...
- Я уже отомстил ее отцу, забрав у него все, что он имел. – перебил старшую сестру Селвин. – И то, что сейчас дочь этого мерзавца работает простой горничной, ты не считаешь местью? То, что она из госпожи скатилась до обычной служанки для тебя ничего не значит?
- Конечно нет! Нужно было оставить ее без гроша в кармане, чтобы она побиралась по улицам как...
- Остановись София. – поднял руку Селвин начиная уставать от этого болезненного для них разговора.
- Дочь ничем не лучше отца. – гордо вскинула подбородок женщина. – Они все заслуживают пройти через то, через что прошли мы. Месть не бывает на половину, Селвин. Либо ты идешь до конца, либо все, что мы затеяли не имеет смысла!