- Зачем тебе это?
Про себя Эсти досчитала до десяти, а потом запрокинула голову и посмотрела супругу прямо в глаза.
- Я сожалею, что мои родственники причинили боль вашей семье. Сожалею, что господин Одер остался прикованным к постели. Я считаю своим долгом помочь...
- Ты никогда не искупишь вину своей семьи. – желваки на лице мужчины заходили ходуном.
- Не искуплю. – Эсти утвердительно кивнула головой. – Невозможно вернуть ушедших. Как например, моего дядю, который тоже пострадал от кровной вражды. Но я могу сделать хоть что-то, чтобы наши семьи стали чуточку добрее. Чтобы ненависть не съедала нас изнутри. Чтобы мы были человечными. Я ведь прошу не для себя, а для вашего брата и надеюсь, когда вы подумаете хорошо над моим предложением, согласитесь, что это прекрасный вариант для него. Я всего лишь нарисовала эскиз, остальное дело за мастерами, чтобы воплотить идею в жизнь.
Казалось, каждое произнесенное Эстер слово проникало глубоко в душу мужчине, потому что его глаза изменились. Темное море отступило и показалась голубая гладь. Чистая и спокойная.
- Если твою задумку не получится создать, это разобьет Одеру сердце.
- Я знаю. Поэтому предлагаю пока ничего ему не говорить.
Воцарилось молчание. Андер разглядывал рисунок, который уже изрядно стерся и боялся поблагодарить супругу. Признать ее талант казалось подобным просьбе о прощении за его горячность у нее в спальне. Но что самое странное, он почти не помнил ее испуг, то как он сжимал горло девушки. Но очень хорошо запомнил точеную фигурку в ночной сорочке, удивительные золотистые волосы, которые так и тянуло потрогать.
Нахмурившись мужчина прошел к столу и опустившись на кресло, тяжело вздохнул.
- Ты можешь идти.
А Эстер раскрыла глаза от удивления.
- Так вам понравилась... коляска? Вы сделаете ее для Одера?
- Я подумаю.
От такого ответа Эсти тут же сникла, понимая, что зря потратила силы и время на убеждение этого чурбана, который даже и не думает о брате.
Ни слова не сказав, девушка опустив понуро плечи, развернулась и вышла из кабинета. Плотно закрыв за собой дверь, она на секунду прикрыла глаза, а потом двинулась к лестнице. Эстер не знала, что в другой части коридора стоял человек и внимательно за ней наблюдал. И глаза, которые смотрели в спину девушки излучали злобу и ненависть.