Моему взору открылся просторный зал, по центру которого был накрыт огромный, длинный стол, пересекаемый такими же столами в двух местах, образуя двойной крест. Во главе сидел Сантеор. Я сразу же заметила его, потому что он возвышался над всеми, и его взгляд был обращен на меня.
— Ее Высочество, леди Иллара Остен Виар! — возвестил герольд и я сделала шаг вперед. Взоры всех присутствующих были направлены на меня, и я даже немного смутилась, хотя за время правления Северными землями, давно уже должна была к этому привыкнуть.
Я шла и все, кто находился в зале, склоняли головы, показывая мне свое уважение. Это хоть немного подбадривало, поскольку внутри у меня все было натянуто словно стрела, готовая выстрелить. Я волновалась. Я переживала. Я чувствовала свой страх.
Почему?
Не знаю. Но я не отрывала свой взгляд от лица единственного мужчины, который завладел моим вниманием полностью. Его темные, бездонные глаза притягивали, будоражили, заставляли испытывать пока непонятные мне чувства, проникающие глубоко в сердце и сжимающие его, словно в тисках.
Определенно, Сантеор Динрей Черный был самым привлекательным мужчиной, которого я когда-либо видела. Он выделялся своей внушительной статью, пристальным и завораживающим взглядом, силой и властью, которая исходила от него. Это был очень уверенный в себе и опасный мужчина.
Нет, не мужчина.
Дракон.
Я подошла к нему, прищурилась, оценивая людей, которые сидели по правую и левую руку от него, и присела в реверансе.
— Леди Иллара. — Сантеор почтительно склонил голову, показывая всем его истинное отношение ко мне. Уважение. — Ваше место здесь, рядом со мной. Можете присесть.
Я практически сразу же, как только вошла в зал, отметила, что рядом с повелителем драконов пустует стул и именно на него, указал Сантеор мне.
Я кивнула и присела, а подняв голову к обращенным на меня лицам, замерла. Потому что совсем недалеко от правителя и меня, за столом я заметила Альдерана Гривея, рядом с которым сидела пожилая леди, при виде которой, мое сердце словно пронзили тысячи мелких иголок.
— Мама? — невольно вырвалось у меня, а в зале вдруг стихли все голоса.
Я смотрела на женщину и видела в ней свою маму, четкий образ которой сохранился лишь на одной картине, которая висела в покоях отца.