Эстер мчалась по коридору высоко задрав длинные юбки платья. Кадия еле поспевала за девушкой, все время ее окликая и тяжело дыша, так что Эсти слышала гулкие вдохи ключницы. Но ее мысли хаотично проносились в голове, не обращая внимания на посторонние звуки.
Эстер безразлично наблюдала за сборами сундуков в родном доме, не принимая особого участия, но все же распорядилась добавить туда все необходимое для рисования. В столицу она лишь случайно захватила с собой старый альбом, но так и не притронулась к нему, ведь мысли ее в то время были так далеки от творчества. Небольшой багаж, который сопровождал ее в императорский дворец тоже должны были отправить в замок Реймеров, но путь от столицы сюда был не близкий, а потому, ее вещи из родного поместья доставили раньше.
И как же она их ждала!
Но Кадия сообщила ужасную новость, от которой девушку пробил холодный пот.
- Госпожа... Госпожа Надин приказала сжечь все ваши вещи возле конюшни! – Кадия говорила с урывками, словно тяжело ворочала языком. – мы не могли...
- Где конюшня?
- Я покажу!
И они помчались к выходу, а затем по широкой дороге к отдельно стоящему зданию, около которого Эсти еще ни разу не прогуливалась. Издали она заметила несколько мужчин собравшихся возле горящих сундуков, и сердце девушки тут же сжалось. Она не верила! Не желала верить в то, что видели ее глаза.
- Стойте! Стойте! – ее крики уносил ветер, но Эстер и не думала останавливаться и сдаваться. Ей нужны были ее вещи. Все то, что связывало девушку с прошлой жизнью, где не было места унижению и презрению. Где она чувствовала любовь и поддержку семьи, где она была частью большого рода!
Мужчины не сразу заметили Эстер, а когда ее голос все же долетел до них, расступились и с недоумением глядели на подбегающую девушку.
- Стойте! Потушите! Потушите! Это же мои вещи! – Эсти подлетела к горящим сундукам и на секунду застыла, наблюдая как пламя пожирает все, что было ей так дорого. Прекрасные платья, сшитые специально перед свадьбой. Тонкие кружевные салфетки, которые они с Китти вышивали в качестве своего приданого. Множество пар самых изысканных туфель. Шляпки, перчатки, сорочки. И большой короб с мольбертом и принадлежностями для рисования.
Горело ее прошлое. Ее жизнь. Ее память.
- Нет!
Дикий крик вырвался из груди девушки и не осознавая что делает, Эсти бросилась к горящим сундукам. Кто-то дернулся было за ней, она слышала крик Кадии, но не остановилась и не сомневалась ни секунды. Вмиг оказавшись рядом с огнем, она с невероятной силой попыталась сдвинуть сундуки, а когда это не получилось сделать, не думая ни о чем Эстер принялась вытаскивать из нутра горящие вещи. Руки жгло, дышать было невозможно, потому что дым заполнял легкие, но Эстер не отступала. Голова сразу же закружилась, но девушка не ощущала ни боль, ни страх. Она действовала на каких-то неизведанных инстинктах, понимая, что это ее единственный шанс сохранить хоть что-то.
Где-то далеко она слышала крики, которые постепенно слились в тягучий гул в ушах, перед глазами стояла чернота, а обожженная кожа горела. Силы стремительно покидали девушку, и сделав очередной вдох, который обжег внутренности, она почувствовала чьи-то крепкие руки, оттаскивающие ее от дымящихся вещей.
Плохо соображая, Эсти ощущала только боль, которая переполнила ее сознание и тело, а когда она смогла сделать вдох чистого воздуха, тьма полностью накрыла ее, унося в забытье.
***
За длинным столом, заставленным множеством изысканных блюд, сидели старейшими клана Аделаар. Мужчины перешептывались, обсуждая актуальные новости Империи, их спутницы щебетали подобно птичкам пересказывая друг другу последние веяния столичной моды, однако все они ждали появления главы.
Несмотря на то, что многие собравшиеся мужи были гораздо старше Андера Реймера, но все относились к нему с огромным уважением и считали его своим правителем. Вся Империя состояла из нескольких кланов, которыми руководили незаурядные, сильные личности, а клан Аделаар слыл одним из главных среди всех.
- Поговаривают, ваша невестка хороша собой? – с легкой ноткой язвительности обратилась к Надин Реймер ее давняя подруга, которую та терпеть не могла, но была вынуждена поддерживать приятельские отношения. Хозяйка дома натянула на лицо маску безразличия и лишь повела плечиком, в знак незначительности данной темы.